Зубы дракона

На Приморском шоссе – километрах в 10 от самого Приморска, недалеко от поселка Ермилово прямо к дороге выходят ряды гранитных валунов.

Сегодня они покрылись мхом, поросли лесом и напоминают скорее какой-то арт-объект, чем мощный оборонительный рубеж. Но это и есть начало печально знаменитой «линии Маннергейма», штурм которой стал главным сражением советско-финской войны 1939-1940 годов.

«Линия Маннергейма» протянулась от побережья Финского залива до Ладоги почти на 140 километров. По сути, здесь, у современного Ермилово, а в то время у деревни Хумалйоки, она начиналась. И именно здесь был построен один из первых ее участков.

Декрет о признании независимости Финляндии «в полном соответствии с правом наций на самоопределение» в декабре 1917 года подписал сам Ленин. Но прежде чем наши соседи начали создание собственного государства, прошло еще несколько лет. Как и в России, здесь полыхала гражданская война. Только в 1920 году в Тарту заключили мирный договор и определили границы между РСФСР и Финляндией.

Тогда карта выглядела совсем иначе. К Финляндии отошла большая часть Карельского перешейка, значительные территории у Ладожского озера, Печенегский округ в Заполярье.

Реалистичные финские политики поверить не могли такой удаче. Один из них в минуту откровения сказал, что «большим государствам, видимо, было не до углубленных переговоров, раз они согласились на такие территориальные уступки».

Однако финские радикалы остались недовольны результатами Тартуского мира. Они читали, что молодой республике должна принадлежать и Карелия. В знак протеста один из молодых политиков даже застрелился, став моментально национальным «героем».

Отношения между Финляндией и СССР до Второй мировой войны не были благостными. И хотя в целом финны провозгласили нейтралитет, свои притязания на русские земли не оставили.

И сразу же стали укреплять свои границы. Но в отличие от СССР, где для «труда и обороны» готовы были пожертвовать буквально всем, финны оказались более рациональными. На первую линию обороны правительство выделило лишь 300 тысяч марок.

Густав Маннергейм, бывший русский царский генерал и ярый монархист, а в независимой Финляндии авторитетный политик, настаивал на увеличение затрат на оборону. Поначалу это ему не удалось, и он демонстративно ушел в отставку.

Однако во второй половине 1930-х СССР осознал уязвимость своих позиций на Балтике, где практически все контролировала Финляндия. Тогда и возникла идея «обмена территориями» с соседями. Чтобы отвести границу от Ленинграда, СССР просил передать ему часть Карельского перешейка. В качестве компенсации Финляндия могла получить значительную часть Карелии. По тогдашней версии Выборг оставался за Финляндией, а финны становились владельцами всех земель севернее Ладоги.

Но финны посчитали, что в случае войны получат все эти земли без всяких уступок. Они были уверены в слабости СССР и таили надежду, что конфликт поднимет сверхдержавы, ненавидящие коммунизм. Что «маленькую и бедную страну» никто не оставит в беде, а совместными усилиями удастся потеснить «красных» на восток.

Переговоры зашли в тупик. Зато снова взошла звезда Маннергейма. Он возглавил Совет национальной обороны. И начиная с 1938 года начал перестраивать укрепления на советской границе. Теперь на каждый новый дот выделяли по миллиону марок. Они так и назывались в народе «миллиониками», а обустраивались по всем правилам фортификационного искусства.

В Советском Союзе тоже укрепляли границы, строили свои линии обороны. Но об этом особо не распространялись. В Финляндии, наоборот, всячески «пиарили». На одном из пресс-туров, в котором участвовали журналисты многих стран, адъютант Маннергейма обмолвился: строим, мол, «линию Маннергейма». Так название и укрепилось.

Действительно концепция обороны основывалась на идее Маннергейма максимально использовать особенности северной природы. Маршал был уверен, что, если правильно расположить огневые точки и артиллерийские расчеты, используя особенности местности, можно достаточно малыми силами успешно держать оборону. Возвышающиеся скалы, трудно проходимые леса, болота, бурные реки и озера человеку в мирное время преодолеть трудно, а под шквальным огнем тем более.

Любопытно, что сегодня уже никто не может с точностью сказать, сколько и чего построили финны.

Кто-то из историков утверждает, что возвели 280 дотов.

Кто-то, пишет, что 194 железобетонных бункеров и 805 дерево-каменно-земляных огневых точек.

Есть цифра и вовсе почти фантастическая: 356 железобетонных фортов и 2425 деревоземляных дотов.

Может, где-то в архивах министерства обороны Финляндии и скрывается точная цифра. Но в СССР доты никто не считал. Их сразу после захвата взрывали. А поскольку к оборонительным точкам советско-финской войны буквально через полтора года добавились укрепления времен Великой Отечественной, и вовсе возникла путаница.

Гранитные противотанковые надолбы – это только первый заслон. Между ними натягивалась колючая проволока и устанавливались противопехотные мины. Это сейчас вокруг них леса и кустарники, а тогда они стояли в чистом поле и хорошо простреливались из пулеметов. Вот почему их прозвали «зубы дракона» – они символизировали для многих солдат смерть.

Летом 1939 года многие финны потратили свои отпуска на установку этих «зубов». Работали на совесть. Но не торопливо. Финский менталитет подсказывал, что война начнется летом, в крайнем случае поздней весной 1940 года. Они рассчитывали продержаться минимум год, а там «Запад поможет».

Но Красная армия пошла в атаку в конце ноября 1939 года. Советские полководцы хотели быстрой победы и пыталась взять «линию Маннергейма» с наскока, без должной разведки и какой-либо подготовки. Уверенность в молниеносном наступлении была настолько велика, что солдатам даже не выдали нормального зимнего обмундирования, валенок и ушанок. В течение месяца бойцы ряд за рядом шли на косящий пулеметный огонь. Огромные потери заставили командование сделать передышку.

На одном из захваченных у финнов плацдармов организовали подготовку специальных групп, которые скрытно подбирались к долговременным огневым точкам, подрывали их, открывая путь основным силам.

Такая тактика дала свои результаты. Новое наступление Красной армии началось 11 февраля 1940 года, вскоре линия обороны была прорвана, а через месяц война завершилась.

Сегодня большинство исследователей сводятся к мнению, что значение «линии Маннергейма» слишком преувеличено. Сам Маннергейм после войны в своих воспоминаниях объяснил этот парадокс: финнам нужно было поднять боевой дух своих солдат, а Советам – оправдать огромные потери.

До сих пор нет точных данных о количестве погибших, покалеченных, пропавших без вести, раненных с одной и другой стороны. Но речь идет о сотнях тысяч человек. И самое печальное, что до сих пор нет полной правды о той загадочной «зимней» кампании.

Любопытно, что участок «линии Маннергейма» под Ермилово-Хумалйоки так и не воевал. Оборону прорвали в другом месте. И здешний гарнизон, боясь попасть в окружение, отступил. Чуть дальше гранитных надолбов можно найти два взорванных дота: один справа от дороги, другой – слева почти у побережья залива. Еще два дота расположились в лесной чаще у железной дороги. Они в таком глухом лесу, что их даже подрывать не стали. «Зубы дракона» в этом месте, к счастью, оказались безвредными.

Анатолий Аграфенин