Без защиты растений нам не обойтись

О том, почему защита растений является одной из ключевых задач для сельского хозяйства, какие проблемы, связанные с этим, стоят перед Ленинградской областью и почему не стоит пугаться слова «пестициды», рассказал директор Всероссийского НИИ защиты растений, академик РАСХН, руководитель лаборатории микробиологической защиты растений Владимир Алексеевич Павлюшин.

- Сохранение мира растений – это вопрос национальной безопасности и стратегической стабильности для нашей страны. Как вы оцениваете положение в этом направлении в настоящий момент?
- Защита растений от вредителей, болезней и сорной растительности играет ключевую роль в решении проблемы продовольственной безопасности страны. К сожалению, сегодня в России различные сельскохозяйственные культуры поражаются слишком большим набором вредителей, болезней и сорняков. Последствия этого таковы, что недобор урожая по отдельным видам достигает 40-50%. Получается, что крестьянин, который занимается растениеводством, половину времени  работает на вредные организмы.

- Скажите, а каковы ежегодные потери от недостаточного внимания к проблеме защиты растений?
- Из-за вредоносного состава и фитосанитарной дестабилизации в ряде регионов ежегодно мы недобираем где-то 30 миллионов тонн урожая в зерновом эквиваленте. Что бы было понятнее, это практически половина всего урожая. Важно подчеркнуть, что собранный урожай зерновых, картофеля, плодовых и овощных культур при нарушении фитосанитарных технологий плохо хранится.

- А если перевести эти потери в финансовые показатели?
- В связи с нестабильным курсом рубля точную цифру сейчас назвать довольно сложно. Но речь идет о многих десятках миллиардов рублей. До кризиса специалисты оценивали стоимость потерь урожая примерно в 180 миллиардов рублей в год.

- Есть ли данные, какой процент российского урожая зерна поражен различными заболеваниями?
- Например, таким заболеванием как фузариоз колоса в прошедшем году в некоторых районах Краснодарского края, основной житницы России, было поражено приблизительно 20-30% посевов. На Северо-Западе, в Сибири и на Дальнем Востоке этот показатель в отдельные годы превышал 30%. Это связанно с экологическими особенностями фузариевых грибов и уровнем осадков в этих регионах.

- Скажите, сегодня в России стали больше уделять внимания проблеме защиты растений по сравнению с предыдущими годами, или наоборот?
- В 90-е годы прошлого века ситуация была близка к катастрофической. После 1993 года начались кризисные процессы в нашем сельском хозяйстве и в растениеводстве в частности. В свою очередь, их следствием стало резкое снижение объема защитных мероприятий. Приведу простой пример. В самом начале 1990-х годов в России защитными мероприятиями были охвачены примерно 70 миллионов гектаров посевов и угодий. А к середине 1990-х годов обрабатывалось всего лишь… 10-12 миллионов гектаров. То есть произошло сокращение в разы!

- К чему это привело?
- С точки зрения вредоносного состава, это привело посевы и посадки к фитосанитарной дестабилизации. Сразу же повысился уровень засоренности посевов: практически 70-80% сельскохозяйственных угодий оказались засорены сорняками. Одновременно обострилась такая проблема, как повышенная численность саранчи, колорадского жука, мышевидных грызунов, лугового мотылька и других видов сельскохозяйственных вредителей. В те годы мы насчитывали где-то 40 видов особо опасных вредителей, болезней и сорняков.  А ведь некоторые из них могут буквально в течение двух недель уничтожить значительную часть посевов.

- Скажите, как за последние 25 лет у нас в стране изменилась ситуация с производством средств защиты растений?
- На сегодняшний день отечественные производители средств защиты растений удовлетворяют потребности нашей страны по ассортименту и объему примерно на 50%.

- А в Ленинградской области как обстоят дела с производством средств защиты растений?
- Если говорить о промышленных масштабах, то, конечно, мы пользуемся только услугами крупных производителей средств защиты растений. Все они расположены за пределами нашего региона. А вот опытные производства есть. Например, на территории нашего института есть опытное производство по двум биопрепаратам, немабакт и Энтонем-F. Они очень хорошо подходят для борьбы с вредоносными видами насекомых, живущими в закрытом грунте и на картофеле. Но это опытное производство, то есть  речь идет о небольших объемах. Тем не менее, оно все же позволяет нам производить нужное количество препаратов для того, чтобы проводить серьезные полевые испытания. В том числе и в Ленинградской области.

На данный момент эти два препарата успешно прошли курс испытаний. Это значит, что мы можем и дальше развивать наше опытное производство. В частности, мы продаем технологию производства этих препаратов в те регионы, которые стремятся наладить у себя выпуск этих препаратов. Например, в Нижний Новгород.

- Насколько интенсивно вы сотрудничаете с сельхозпроизводителями Ленинградской области?
- Конечно, мы стараемся как можно больше помогать Северо-Западному региону. К нам действительно часто обращаются частные фермеры и аграрные предприятия из Ленинградской области по вопросам защиты картофеля, зерновых культур, а также с просьбами подобрать устойчивые сорта растений для нашего региона.

Также мы раньше реализовывали крупное направление по фитосанитарии Ленинградской области в рамках программы «Агро Северо-Запад», которую курирует Северо-Западный региональный научный центр ФАНО. Сейчас программа научного обеспечения АПК Северо-Западного региона находится в стадии формирования. Мы планируем расширить наше участие в обеспечении сельхозпроизводителей на Северо-Западе экологически безопасными средствами защиты растений и технологиями их применения.

- Областные сельхозпроизводители используют в основном импортные или отечественные средства защиты растений?
- Соотношение приблизительно такое же, как и по всей стране, пятьдесят на пятьдесят. Иногда даже складываются ситуации, когда для теплиц покупают одновременно и отечественные препараты, и зарубежные (чаще всего голландские), и делят теплицу пополам.

- И на какой «половине» результат лучше?
- Наши препараты эффективнее с экономической точки зрения. Мы ведь рядом, продукцию далеко везти не надо, нет необходимости тратить деньги на «растаможку». Кстати, я бы хотел обратить внимание на то, что сейчас спрос на биологическую защиту для теплиц превышает предложение. Дело в том, что сегодня для производителей слишком дорого закупать продукцию в европейских странах.

- Вы можете в перспективе обеспечить такой спрос?
- В принципе, конечно, можем. Но нам необходимо инвестирование. Для привлечения инвесторов надо решить проблему с постановлением правительства Российской Федерации № 234 "Об обеспечении жилищного и иного строительства на земельных участках, находящихся в федеральной собственности". Оно предусматривает «запрет на согласование сделок, связанных с распоряжением земельными участками, находящимися в федеральной собственности», в том числе – если эти участки «расположены в границах населенных пунктов либо в пределах 30 километров от границ населенных пунктов с численностью населения более 1 миллиона человек».

У нас был инвестор, который был готов построить в Тосно теплицы для биотехнологического производства и разведения энтомофагов. Под этот проект были деньги, была заинтересованность со стороны областной администрации. Но из-за того, что действие упомянутого постановления постоянно продлевается, все остановилось и инвестор ушел.

Сегодня мы вынуждены продавать свои технологии крупному комбинату в Подмосковье, где планируется наладить крупномасштабное производство. Но таких производств по стране нужно не одно и не два. Иначе проблему не решить. И тут опять все упирается в финансирование. К примеру, ассоциация «Теплицы России» совместно с нашим институтом планировала запустить программу по организации производства энтомофагов в стране. Но на нее не нашлось средств. Хотя в перспективе это очень рентабельное направление.

- Скажите, а какая помощь оказывается со стороны областного правительства?
- Например, при поддержке правительства Ленинградской области мы разработали технологический регламент по производству высококачественного картофеля. Практика показала, что в результате получается высококачественная продукция, не уступающая по своим параметрам голландским аналогам. Более того, это производство оказалось очень рентабельным.

Надо учесть, что, к сожалению, большинство производителей-растениеводов Северо-Запада и Ленинградской области в частности демонстрируют минусовую рентабельность. Чтобы исправить эту ситуацию, нужно больше внимание уделять современным системам защиты растений. Но чтобы был дан первоначальный толчок в этом направлении, конечно, нужны очень большие государственные субсидии и дотации, которых сегодня нет. Ну а просто так эти вопросы не решить.

- С какими болезнями и вредителями в основном сталкиваются растениеводы Ленинградской области?
- Главная беда – это сорные растения из южных регионов, которые попадают к нам с кормами и семенами. Особенно возросла засоренность полей во всем Северо-Западном регионе в период дестабилизации  всего сельского хозяйства в целом. Сейчас постепенно ситуация выправляется, но она все еще очень далека от оптимальной. Защитные мероприятия усложняются тем, что наши, скажем так, региональные виды сорных растений всходят вместе с посевами и с ними вести борьбу намного проще. Завозные же сорняки появляются позже, когда наши растения уже взошли и выросли.

Во многих районах области почвы заражены золотистой картофельной нематодой, круглым червем, поражающим клубни. Это опасный карантинный вредитель картофеля. Нельзя допускать его присутствия на семенных посадках. Главная мера борьбы с ним – это использование устойчивых сортов. В настоящее время государственную регистрацию проходит препарат «Видат» для борьбы с нематодами.

В некоторых районах области мы испытываем серьезные проблемы с колорадским жуком. Ну и, конечно, нам пока не избавиться от проблемы фитофтороза картофеля.

- Сорное растение, к которому приковано самое большое внимание со стороны жителей области, не связанных с сельским хозяйством, это борщевик. Как бороться с ним?
- По большому счету, если все делать правильно, большой проблемы здесь нет. В результате государственных испытаний в нашем институте были подобраны препараты, необходимые для борьбы с этим сорным растением. Но ими нужно обрабатывать территорию не один раз, а по крайней мере три года подряд. Такая необходимость связана с запасом семян, который есть в почве. И самое главное – нужно вести борьбу не только на территории сельхозугодий. Необходимо, чтобы этой проблемой занимались муниципальные власти, прежде всего – дорожные службы. Это организационный вопрос, а никак не научная проблема.

- В массовом сознании слово «пестициды» – это что-то типа такого воплощения вселенского зла. Действительно, в сфере сельского хозяйства мало что так пугает обывателя.  А так ли уж страшны пестициды, как их «малюет» народная молва?
- Это действительно чисто обывательский подход. Пестициды (я бы все-таки лучше использовал словосочетание «средства защиты растений») на самом деле для нашей страны не представляют никакой серьезной опасности. Сегодня у нас установлен очень мощный контроль со стороны медицинских служб над их препаративной формой и на стадии создания, и на стадии производства, и при использовании на полях.

Если действующее вещество по каким-то параметрам не удовлетворяет требованиям безопасности населения, животных и элементов окружающей среды, то, естественно, такое соединение не будет использоваться в качестве основы нового препарата. Это я вам могу гарантировать.

Отрасли химической промышленности, связанные с производством средств защиты растений, сейчас обращают очень серьезное внимание на уровень безопасности действующих веществ. Те препараты, которые производятся сейчас, никак нельзя сравнивать с теми, которые применялись, например, в 60-70-е годы прошлого столетия. Тогда действительно зачастую использовались довольно опасные соединения и для людей, и для животных, и для окружающей среды.

Сейчас ситуация изменилась кардинально. Современные прогрессивные препаративные формы хорошо растворяются при приготовлении рабочей суспензии. Достигнут большой прогресс в области оптимизации нанесения рабочих растворов на защищаемые растения за счет современных форсунок, современной опрыскивающей техники и т.д. Мы далеко шагнули вперед.

Мы также добились резкого снижения экотоксикологической нагрузки на гектар защищаемой площади. По сравнению с предыдущими десятилетиями нагрузки на защищаемые площади снижены где-то в 3-5 раз. Так что никакой угрозы для нашего сельского хозяйства и для нашего населения от передозировок и перенасыщения химическими остатками средств защиты растений не существует. Правда, при этом необходимо строго соблюдать регламенты применения зональных систем интегрированной защиты сельскохозяйственных культур.

- А можно ли сегодня назвать положительной тенденцию по обработке сельхозугодий в Ленинградской области средствами защиты растений? Или она все-таки отрицательная?
- Нет, разумеется, она положительная. Особенно в тех районах, где есть проблемы с вредителями и болезнями картофеля, о которых я уже говорил. Поэтому здесь речь идет о больших объемах гербицидов и инсектицидов. Без защиты растений производителям не обойтись.

Сегодня ставка делается на расширение зернового клина Ленинградской области. Если говорить о производстве кормов, то это очень выгодное направление, учитывая, что в нашей области расположено несколько птицефабрик. Отдельно хотелось бы отметить, что в том числе планируется увеличить сельскохозяйственные площади для выращивания ржи. А то ведь мы дошли до того, что начали покупать рожь за рубежом! Соответственно, в нашем институте разработана специальная система защитных мероприятий именно для зерновых нашего региона.

Очень важно, чтобы научное сообщество высказалось по поводу необходимости усиления блока защиты растений. Это необходимо из-за фитосанитарных рисков, с которыми мы сегодня сталкиваемся, а также из-за внутренних организационных пертурбаций, с которыми сталкивается наша наука. Очень важно, чтобы в регионах агропромышленные комитеты тоже понимали эту опасность.

Например, возьмем наш Северо-Западный регион. Если ВИЗР объединят с другим институтом не из нашего региона, будет сокращен штат, а это означает, что весь Северо-Западный регион, с точки зрения фитосанитарных рисков, будет поставлен под удар.

Татьяна Хрулева