Найти

Вернули имена. В Петрозаводске открыли памятник узникам финских концлагерей. Их жертвами были тысячи жителей Ленобласти. Воспоминания тех, кому удалось спастись...

ВАЛРИЙ ФЕНЕВ, КОРРЕСПОНДЕНТ:

- Им вернули имена. В Карелии увековечили память о жертвах одного из самых малоизученных периодов великой отечественной войны. Существование финских концентрационных лагерей в Петрозаводске кое-кто из историков оспаривает до сих пор. Но архивы не обманешь. За колючую проволоку отправляли все славянское население Карело-Финской республики и Ленинградской области. Освобождения не дождались 7 тысяч человек.

ФЕДОР ПАРШИН, СКУЛЬПТОР:

- Эти люди в камне. Я не хотел канонического изображения людей. Непонятно, выживут они или нет. Кто-то выжил. Вот сейчас приходят бабушки, которые были в концлагере

Люди без лиц, воздевшие руки к небу. Плиты, как страницы книги скорби. И фамилии, фамилии, фамилии. Три с половиной тысячи. Жертвы финских концлагерей, чьи имена удалось восстановить.

КЛАВДИЯ НЮППИЕВА, УЗНИК ФАШИСТСКИХ КОНЦЛАГЕРЕЙ:

- Вот здесь недалеко от железной дороги, здесь виадук. Здесь и была колючая проволока. Колючая проволока и до речки Неглинки – это пятый концлагерь. А вся перевалка –это шестой концлагерь

Ее лицо знает весь мир. Детское лицо. Девочка, вцепившаяся в колючую проволоку. Это она, Клавдия Нюппиева. Ей здесь восемь лет. Рядом такие же в лохмотьях дети. Фотография, сделанная в 1944 году сразу после освобождения Петрозаводска, - жестокое лицо войны и нечеловеческих пыток. Вот так она растиражирована по всему миру. И не поймешь, Бухенвальд ли это или Освенцим. А вот подлинная – и сразу ясно, это Петрозаводск.

Мне даже присылают вопрос: это Бухенвальд. Какой Бухенвальд. Вы посмотрите написано, немцы на финском что ли писали?

ВАЛЕРИЙ ФЕНЕВ, КОРРЕСПОНДЕНТ:

- Похоже, даже всесильное время не сотрет историческую память. Напоминание о финских концлагерях до сих пор живы в названиях современных районов, микрорайонов. Перевалочная, здесь узников сортировали и распределяли по лагерям. Поселок номер пять – бывший концлагерь номер пять. Из 25 тысяч заключенных в Петрозаводске каждый третий был из Ленинградской области.

Лида и Люда. Две сестры, одна теперь живет в Лодейном Поле, вторая в Подпорожье. А до войны их дом -Пидьма на берегу Свири.

Это довоенное, в этой плошке ели творог с сывороткой

Творог с сывороткой. Рецепт из довоенного прошлого. Фарфоровая посуда и томик Пушкина. Все это ее отец закопал в огороде в сорок первом, когда в Пидьму пришли финны. Первым делом оккупанты начали выселять все славянское население. Вывозили в теплушках в Петрозаводск. А дальше три года жизни по уставу концентрационного лагеря.

ЛИДИЯ ФЕДОТОВА, , УЗНИК ФАШИСТСКИХ КОНЦЛАГЕРЕЙ:

- А пороли знаете как. Вот у нас одно мальчика. Есть нечего, так парня 12 -13 лет. Где финны обьедки, кости куриные рыбные. Он на коленках ползает. Его еще обвиняют, что вы украли. За воровство вот какое было наказание. Скамейка – на скамейке растянут и тот, кто провинился. И бьют плетками, и бьют пока может кричать. Еще и ребят сгонят

В их семье было шестеро . Жили в комнатке без окон, без воды,- из еды литровая банка ржаной муки с примесями на месяц, реже- мороженная картошка и турнепс.

ЛЮДМИЛА ЮРЬЕВА, УЗНИК ФАШИСТСКИХ КОНЦЛАГЕРЕЙ:

- В 42 году эпидемия то началась. Вот где умирали, пачками увозили. Умирали от тифа, от грязи, от голода. И вы не представите- знаете, сколько насекомых на человеке получается? Вот мы садились, снимали одежды и отскребали ножиком гнид и вошей. Вот это было. Не знаю, как другие говорят, но я говорю про себя и свою семью

Страшный сорок второй стал последним для тысяч заключенных. Именно в этот период смертность в финских концлагерях была выше чем в немецких. Сестры тетю, двух двоюродных братьев и бабушку.

ЛЮДМИЛА ЮРЬЕВА, УЗНИК ФАШИСТСКИХ КОНЦЛАГЕРЕЙ:

- Она умерла, завернули ее в одеяло, зашили и отнесли в морг 22:45 Мужчина их складывал, даже не складывал, а как дрова кидал. Я говорю, дяденька, где будете хоронить. А он говорит, не знаю, девочка

Места массовых захоронений финны организовали в Соломенном под Петрозаводском. Не кладбище, а траншея, куда сбрасывали тела. Ни имен, не фамилий. В национальном архиве пытаются восстановить их. Но источники скудны. В девяностых финны передали негативы фотографий учета узников. Неправильно переведенные на финский фамилии, не учтенные узники, вычеркнутые. Поэтому на памятнике указаны три с половиной тысячи имен- а по оценкам историков погибло в два раза больше.

ЕЛЕНА УСАЧЕВА, НАЧАЛЬНИК ОТДЕЛА НАЦИОНАЛЬНОГО АРХИВА РЕСПУБЛИКИ КАРЕЛИЯ:

- Учет в лагерях вели финские оккупационные власти. То есть других документов нет. Только те, что передали финские власти. Насколько они точны, может затерялись частично – сейчас на этот вопрос ответ найти никто не может

Такая неточность объясняется и тем, что за два года до окончания войны по приказу Маннергейма изменен юридический статус лагерей. Они стали называться переселенческими. В сорок пятом это позволило финским оккупантам избежать обвинения в преступлении против человечества и приговора Нюрнбергского трибунала.

После освобождения советские власти проводят перепись всех выживших. За неимением бумаги, заполняют финские бланки. Пятый лагерь. И напротив фамилий место жительство указано сплошь Ленинградская область. Сегодня в нашем регионе проживают около пятисот узников петрозаводских концлагерей.

- На Пискаревке- папа. А в Песках мама, бабушка, тетя и двое детей ее.

У Раисы Ивановны чудом сохранились семейные фотографии тех, кто погиб в концлагерях. Она передает их Александру Бажукову. Он уже долгие годы собирает сведения о жителях Ленинградской области, вывезенных в Карелию. Вместе с ним идем на кладбище в Пески. С надеждой найти среди высеченных на камне фамилий тех, о ком у него есть сведения.

Среди фамилий мы нашли еще четверых, чьи фотографии у нас были. Мать и дочь в простой русской косынке, отец Воробьевых в строгом костюме. Теперь это не просто фамилии, высеченные в камне. Им вернули лица. Они- вернулись.

Валерий Фенев, Андрей Хюркес, Андрей Смирнов и Антон Пашукевич, Ленинградское время

Лента новостей